Архив метки конфликт

Фото аватараАвтор:Надежда Керова

Бестактные вопросы. Почему они задевают и как на них отвечать?

Наверняка практически всем известна классика бестактных вопросов:

«А ты почему еще не замужем?» «А чего ребеночка не заводите?» «А за вторым когда?» «А почему ты в отпуск одна едешь, без мужа?» «А сколько зарабатываешь? А муж сколько?»

И так далее. Вариантов, способных задеть множество. Очень хорошо помню, как молодые мамы на моих лекциях чуть не хором жаловались на вопросы и комментарии по поводу ребенка от всевозможных мимо проходящих тетенек и бабушек «у подъезда».
Эти вопросы всегда внезапны, неприятны, они ошарашивают, вызывают растерянность, порой еще и чувство вины или стыда.
Кроме того, остается неприятный осадок – ведь растерявшись сложно бывает ответить что-то, чтобы достойно выйти из положения, выкрутиться, а не хватать воздух ртом, как выброшенная на берег рыбка. Потом можно продолжать про себя диалог с тем, кто задал вопрос, можно придумать кучу остроумных или хлестких ответов. Но толку то…поезд уже ушел, собеседник уже насладился вашей реакцией. Если, конечно, у него была такая задача – задеть и насладиться. Иногда и намерения такого нет, вопросы были просто дежурным интересом, но случайно попали в больное место и ранили.

Мне кажется, в этой ситуации с неуместными вопросами основное не в том, как ответить и не в том, как смеют все эти люди быть такими бестактными. Не раз замечала, что задевают те вопросы, по поводу которых внутри неспокойно, нет своей четкой позиции по теме, нет ответа на этот вопрос для самого себя. Или же честный ответ самому себе не нравится – тема и вопрос внутренне конфликтные.
Если самого себя поднятая тема разговора не беспокоит, то вопрос не выведет из равновесия, не ранит.  А если тема больная, сложная для себя, проблемная, то почти любой вопрос про это может задевать.

Тогда можно обложиться заготовками ответов, но и они не особенно спасут. Больно то уже от вопроса, а не от качества своего ответа. Собеседник может даже не догадываться, что причиняет боль, но дело уже сделано…чувства всколыхнулись.

Что с этим делать?
По-хорошему, надо разбираться со своими болезненными проблемными темами.
Например: почему я не могу спокойно ответить на вопрос об отпуске, который провела одна? Что в моих собственных убеждениях делает этот отпуск недостаточно хорошим? Чего я стыжусь? Что такое «неправильное» в этом варианте отдыха?
То, что не болит у себя, практически невозможно нарушить вопросом, заданным мимоходом.
Плюс этого подхода в том, что качественная работа с собой и своими болями дает стойкий долгосрочный результат.
Минус – работа может занять время, потребовать внимания к себе и денег, если придется обращаться к специалисту. К тому же в процессе может быть не особо приятно.

Если же нужно быстро, хоть и поверхностно, можно заготавливать ответы и тренировать выдержку. Опыт некоторого количества повторений позволит меньше теряться в сложной ситуации, меньше времени тратить на ориентировку и, возможно, даже вспоминать подходящий ответ своевременно.

Мой любимый вариант ответа в этом случае такой: ответить вопросом «А вы с какой целью интересуетесь?»

Но этот ответ используется, если человек уж очень настойчив и берегов совсем не чует. То есть не отреагировал на останавливающий взгляд, молчаливый уход от ответа, прямое сообщение, что отвечать не хочу. Этот вопрос-ответ может остановить, а может быть приглашением к открытой конфронтации. Прикиньте, готовы ли вы к этому?

Кстати, в опыте заметила, что как только тема перестает быть избыточно чувствительной, так куда-то исчезают все те «прекрасные» люди, которые задавали бестактные вопросы.

Как именно обойтись со своей чувствительностью к неудобным вопросам – решать вам.

Психолог Надежда Керова, 25.11.2019г Пермь.

Фото аватараАвтор:Надежда Керова

Тяготы семейной жизни. Почему женщина не уходит?

Так бывает, что женщина годами живет в тяжелых для себя отношениях, изматывающих, отравляющих эмоционально и разрушающих физически. Живет и не уходит.

Порой эти истории заканчиваются трагедией – тогда у людей, ставших невольными свидетелями трагедии, возникает вопрос: почему она не уходила? Почему не уходят те, кто сейчас в плохом браке? В браке, где муж изменяет, пьет, не работает и не зарабатывает, обижает, оскорбляет, а порой бьет ее и детей. Иногда присутствует что-то одно из этого неприятного набора, иногда весь комплекс. Почему женщина терпит годами?

Вопрос хорош, несмотря на то, что он отчасти реакция на столкновение с ужасом, с реальностью, в которой вот это все случается. Хочется понять, что ж такое должно произойти с человеком, чтобы был утрачен инстинкт самосохранения. Хочется узнать, чтобы выдохнуть, чтобы стало понятно, а значит более предсказуемо и безопасно. Успокоиться, что я не такая, со мной этого не произойдет.

«Почему же она не уходит?»

Я бы разделила причины социальные и психологические.

К социальным факторам, которые могут влиять на то, как долго женщина терпит и остается в деструктивных семейных отношениях, можно отнести следующие:

  • Наличие или отсутствие собственного жилья.
  • Наличие или отсутствие у женщины своего постоянного, стабильного заработка, покрывающего ее нужды и нужды ее детей, если есть дети.
  • Наличие детей. Причем, чем дети младше и чем их больше, тем сложнее уйти.
  • Наличие или отсутствие социальных связей: своего круга общения, родных и друзей, с которыми есть здоровые, близкие, поддерживающие отношения.
  • Образование и профессия. Если их нет, уйти сложнее.
  • Большой или маленький город, село. В маленьком городе или поселке может быть меньше возможностей для трудоустройства, может больше давить общественное мнение или страх пересудов, осуждения в силу особенностей менталитета.

Все эти факторы напрямую влияют на возможность женщины быть автономной, независимой, способной жить отдельно, самостоятельно покрывая хотя бы свои базовые потребности. И это именно социальные факторы, которые сами по себе, без учета личностных особенностей женщины, существенно влияют на происходящее. Да, есть примеры героического преодоления обстоятельств, но это скорее исключения, чем правило. Чаще под давлением таких обстоятельств женщина испытывает ощущение безнадежности и беспомощности, а не включается в борьбу.

«То есть она просто застряла в позиции жертвы обстоятельств?»

Я очень не люблю ярлыки, а «жертва» – это именно ярлык, припечатывающий человека и словно уже не дающий ему выбора, прочно утверждающий в его безнадежной ситуации. Все, если ты – «жертва», то выхода нет. Или наоборот: «ну-ка просто перестань быть жертвой и все!». Один вариант загоняет в безнадегу и ослабляет, другой вариант обесценивает трудности – ведь всего-то ничего, просто перестань быть жертвой.
Никто добровольно в жертвы семейной жизни не хочет. Ни одна девочка не мечтает в детстве о том, как потом ей придется трудно и долго выносить тяготы замужества. К сожалению, обстоятельства, в которых женщина оказывается заложницей, обычно ухудшаются постепенно, и тогда сложно уловить ту грань, где все происходящее странно, но еще не страшно; или достаточно резко, но именно тогда, когда женщина наиболее уязвима и беспомощна – например, во время беременности или вскоре после рождения ребенка.
Первый вариант – это «лягушка в кипятке». Знаете, наверное, эту притчу про лягушку? Если ее бросить в обжигающе горячую воду – она выпрыгнет. А если положить в прохладную и постепенно нагревать, то лягушка сварится. Просто не заметив, что стало слишком опасно.
Второй вариант – можно сказать «обухом по голове». Изменения происходят настолько резко и внезапно, что просто дыхание перехватывает от шока. Кажется, что все это нереально, хочется помотать головой и проснуться, очнуться от этого кошмара. Насилие, с которым столкнулась впервые – всегда шок. А если силы неравны, ресурса на борьбу или бегство нет, что остается? Замереть и не дергаться.

Дальше может быть много попыток понять правила игры, разобраться «что происходит» и «как правильно» действовать, как приспособиться, чтобы выжить сейчас, когда так уязвима. На это уходит немало времени и сил. Времени ее жизни. Времени, когда ее самооценка и вера в себя ежедневно потачивается. «Жертва» — это совсем не просто. Это страшно и совсем не добровольно.

Про особенности личности, систему воспитания и уклада, принятые в родительской семье женщины, ее систему ценностей, жизненные установки, которые могут способствовать застреванию в такой ситуации, я напишу отдельно.

Психолог Надежда Керова, 20.11.2019. Пермь.

Фото аватараАвтор:Надежда Керова

Запрещенная любовь. Дети после развода.

Весна. Мне хочется писать о любви. Хотелось бы о светлой, прекрасной, романтичной, … но так получается, что ко мне чаще приходят не окрыленные, а раненые любовью люди.

Одна из самых болезненных, незаживающих ран остается от запрещенной любви. Скрытая от самого себя, она обнаруживается в психологической работе почти случайно, между делом. Вдруг выглядывая лучиком из темного угла прошлого.

Дети любят чисто и светло, просто так, без условий, ни за что, а порой вопреки всему. Просто любят близких людей. Детям сложно бывает понять, как разные близкие им люди могут не только не любить, но и ненавидеть друг друга. Мама и папа, мама и бабушка, папа и тетя – вариантов масса.
Особенно сложно и страшно, когда еще вчера все «было хорошо», а сегодня уже нельзя вспоминать кого-то, нельзя спрашивать и говорить о нем, нельзя скучать и нельзя любить.

«Он нас бросил, он тебе больше не отец!»

«Это тебе бабушка, а кому-то свекровь!»

Что происходит с ребенком? У него мощнейший внутренний конфликт – конфликт лояльности. Кому я буду верен? Кого я должен выбрать? Как выбирать? И что делать со своими чувствами? Что делать с любовью и тоской, от которой буквально рвется маленькое сердечко?

В какой-то момент приходит решение: «Любить нельзя! Запрещено!»

Становится спокойнее и проще. Вот только вместе с той любовью, словно кусочек души остается замороженным в прошлом. Кусочек души, живой и чувствующий замирает, навсегда в чем-то перекрывая доступ к человеческим чувствам. Поскольку любое приближение туда, в эту зону напоминает о прошлом, и становится слишком больно. Надо беречь себя от боли, беречь себя от сильных переживаний, и от любви тоже.

Потом, позже, в работе с психологом, открывается словно портал в прошлое и вся мощь застоявшихся, накопившихся чувств прорывается со слезами и рыданиями, освобождается сотрясая тело. Оказывается можно просто любить. Сейчас уже можно! Не разрывать себя на части, идти за собой и своими чувствами.

Соприкасаться и с болью и с любовью и мочь выдерживать этот накал.

Зачем? Чтобы жить! Просто жить не частями души, а полностью. Чтобы разрешить себе чувствовать. Быть, дышать полной грудью. Ощущать себя живым.

А еще, когда разблокируется то, что было удержано мощными запретами, существенно прибывает сил. Для жизни.

Психолог Надежда Керова. 04.05.2019.

Фото аватараАвтор:Надежда Керова

Отношения в паре. Отвращение.

Ко мне на консультации нередко обращаются люди с вопросами семейных отношений. Одна из самых тревожащих проблем – ухудшение отношений, охлаждение к партнеру спустя какое-то время от начала отношений. Сроки называют разные: от нескольких месяцев до нескольких лет. Приходят обычно с вопросом: неужели все закончилось, любовь прошла и надеяться не на что? Настолько катастрофичной в тот момент выглядит ситуация изнутри. Да, изнутри это может быть страшно. Представьте, некоторое время в паре были очень приятные, нужные обоим отношения, ощущение душевного тепла и близости, интерес, страсть, внимание. Было очень хорошо! И вдруг, а ощущается это именно как «вдруг», один партнер начинает отдаляться: внимания и совместного времени меньше, исчез заинтересованный блеск в глазах и что-либо прояснить невозможно. Понятно, что у оставляемого партнера нарастает тревога и беспокойство. Прояснить отношения невозможно чаще всего потому, что отдаляющийся супруг и сам порой не понимает, что с ним происходит: просто устал, просто хочу побыть один, отдохнуть…   Его тоже могут пугать происходящее и собственные переживания. Внутренне это ощущается как борьба между ценностью отношений, важностью супруга и собственной потребностью в увеличении дистанции, отдыхе, уединении.

Если на консультацию обратился супруг- инициатор увеличения дистанции в паре, то достаточно часто говорится о переживании отвращения по отношению к партнеру. Оно обозначается при этом как пугающее чувство!

Что же происходит в паре?

Отвращение в партнерских отношениях может быть маркером пресыщения, перенасыщения одной потребности и необходимости удовлетворения другой. Партнер стал противен – пора увеличить дистанцию. Не разбежаться, не приблизиться еще больше, выясняя отношения. А заняться собой, своими делами – другими, не связанными с партнером и этими отношениями.

Отвращение – по-своему хорошее чувство.  Очень знаковое, значимое, говорящее о том, что в конкретный момент мне что-то не нужно, не хочется, не уместно – «этому» нет у меня места.

Приведу простой пример. В детстве я переела ананасов. 30 лет назад они были редкостью. Вкусные, солнечные ананасы – сладкое диво. Я ела и ела. На следующий день болел язык – и ананасов совсем не хотелось. И не хотелось потом еще лет 20 примерно. Они не были плохими, но я ими пресытилась. Сейчас они снова стали для меня вкусными, но иногда и понемногу. Когда слишком много чего-то даже очень хорошего – может быть плохо.

Так и в отношениях. Когда люди долго вместе, неразлучно, как бы ни было приятно, наступает момент, когда хочется расцепиться, отойти. Вместо сладкого «медового» периода наступает отчуждение. Это нормальный этап развития отношений. У каждого человека есть две противоположные потребности: потребность в близости, совместности с кем-то и потребность в уединении, пребывании с самим собой. Отвращение, возникающее в этот момент – сигнал о том, что пора отодвинуться. Это чувство не показатель краха в отношениях, а ситуативная реакция, сигнал о собственном дискомфорте. Хотя переживать этот момент бывает очень непросто каждому в паре, независимо от того в какой позиции оказываешься – отодвигающимся или отодвигаемым. Наиболее болезненно это переживается, если цикл «приближение-удаление» у партнеров не совпадает. Тогда один чувствует себя брошенным, а второй может испытывать чувство вины, если выбирает позаботиться о себе.

Конструктивное проживание этого этапа переводит отношения на новый уровень.

В норме в любой паре есть периоды приближения и удаления. Возможность уходить и возвращаться, удаляться и приближаться делает отношения более свободными и более глубокими. Так бывает, сожалению, что люди проскакивают момент возникновения отвращения к партнеру, необходимости отдалиться, не заметить свой дискомфорт или потерпеть. А идея «отдохнуть друг от друга» возникает тогда, когда возвращаться уже некуда.

Что можно с этим сделать? Чем может помочь психолог?

Во-первых, важно замечать происходящее с собой и партнером. Не закрывать глаза на сложности, игнорируя первые признаки проблем, потому что чем менее затянута ситуация, тем легче с ней справиться.

Во-вторых, важно бывает признать, что проблема существует. И что это не проблема одного человека, а проблема пары и решать ее нужно вместе.

Одним из способов решения конкретно этой семейной сложности будет откровенный разговор о потребностях каждого в паре, о желании и возможности супругов идти навстречу друг другу. Понимание того, что вообще –то нормально хотеть быть вместе и хотеть уединения. Что можно не только просить о приближении, но и говорить о своем желании побыть наедине с собой, о времени для себя.

Если договориться самостоятельно не получается, если накопилось слишком много взаимных обид и претензий, которые мешают услышать и понять другого человека, стоит обратиться на парную консультацию к психологу.

Когда ко мне обращаются семейные пары, мы в процессе беседы проясняем, что происходит, как видит ситуацию каждый из супругов. С какими переживаниями сталкивается. Какие, порой пугающие предположения и фантазии относительно другого супруга могут появиться в ситуации с увеличением дистанции.

Как правило, прояснение позиций и откровенный разговор о чувствах уже приносит облегчение и избавляет от лишних предположений. Роль психолога в этом часто похожа на роль переводчика. Только перевожу я не фразы с одного языка на другой, а чувства, переживания одного человека на понятный другому язык.

Очень важно понимать, что потребность в совместном и раздельном времени у людей разная, признать это как реальность и, отталкиваясь от этого знания, искать вариант, удовлетворяющий обоих. Искать свой темп и ритм взаимодействия. Психологическая консультация в таком случае – возможность взглянуть шире, выйти за рамки привычных решений.

Кроме этого на консультации супругам обычно удается достичь договоренностей о том, как наиболее комфортно организовать раздельное времяпровождение, чтобы оно было максимально интересно и комфортно каждому. Возможно, для одного это будет время дома с книгой, музыкой и любимым котом. А для другого отличная возможность посетить те места, в которые вместе с супругом пойти невозможно.

Выход есть всегда! Стоит только приложить усилия, чтобы его найти.

Если вам необходима помощь в решении семейных проблем вы можете обратиться на очную семейную или индивидуальную консультацию в Перми или получить консультацию в скайпе.

Фото аватараАвтор:Надежда Керова

Отношения в паре, основанные на чувстве вины.

images22Здесь я опишу вариант отношений в паре, когда один человек провоцирует другого на чувство вины и именно через это чувство организованы взаимодействие и коммуникации в паре.
Ко мне на консультации обращаются люди с проблемами взаимоотношений в паре или в детско-родительских отношениях. Эти сложности бывают связаны с тем, что отношения между людьми строятся на чувстве вины и жалости. Как правило, изначально в жизни случается какая-то сложная ситуация, которую не удается полностью прожить.
Первый вариант: отношения супругов поддерживаются за счет общей вины за ребенка.
Например, в семье есть больной ребенок. Были сложные беременность и роды, которые привели к травме ребенка, физическому недостатку, или позже случилась серьезная болезнь. Мать ребенка может сильно переживать из-за этого и винить себя, считать, что была недостаточно предусмотрительной и осторожной, сделала какую-то ошибку. Но она не завершает эту ситуацию, а продолжает вариться в чувстве вины. Причем переживает ее в одиночестве, не разделяя ее ни с кем, искренне полагая, что виновата во всем сама. Муж этой женщины может переживать за жену, страдая при этом от собственного бессилия, невозможности ей помочь и виня себя за это. Эта сложная ситуация для пары иногда приводит к разрыву отношений, поскольку долго выносить такое напряжение невозможно. Но, в некоторых случаях, чувство вины сопровождается еще переживанием жалости друг к другу. Супруги как бы меняются местами периодически: один винит себя за болезнь ребенка, другой  его жалеет и поддерживает, но так как ситуация не разрешается, то вскоре жалость сменятся собственной виной. В какой-то момент сочетание чувств «жалость-вина» становится способом управления друг другом в паре. Это те чувствительные точки у обоих, на которые легко воздействовать. Причем вина сильно истощает, это энергозатратное чувство, подталкивает к разрыву, освобождению. Но жалость к супругу не дает освободиться, лишает права на разрыв. Эта семейная система может существовать долгие годы, если у супругов хватает возможностей добирать энергию за пределами семьи. За помощью они обращаются обычно, если внутренних и внешних ресурсов не хватает.
Второй вариант: вырастая, ребенок сначала эксплуатирует вину родителя,  потом своим детям внушает чувство вины и продолжает эти отношения со своими детьми.
В этом случае ребенок ощущает себя несчастной жертвой обстоятельств или собственных родителей. В детстве у будущей жертвы была какая-либо ситуация, в которой его родители, в первую очередь мать, почувствовали сильную вину перед ребенком за свои реальные или мнимые ошибки. Родитель чувствует вину, но не проживает ее через искупление, компенсацию или внутреннее признание свершившегося факта страдания ребенка. Признать факты –  признать силу ребенка, его возможность жить собственную жизнь, справляясь с трудностями, с учетом возраста и возможностей. Признать его право и его возможность жить именно той жизнью, которая есть. Без попыток вписать этого ребенка в какую-то другую, идеальную, придуманную картину. Родитель продолжает носить вину в себе, отравляясь ею, отравляя отношения с ребенком, ослабляя его своим чувством вины, инвалидизируя. В них нет подлинной близости, вместо этого вина, страх и манипуляции.  
Растущий ребенок верит родителю, испытывающему вину и ощущает обиду, где-то даже реальную, но многократно  преувеличенную внутри его картины мира. Ощущает себя жертвой, несчастным, обиженным ребенком. Он внутренне верит, что ему все должны что-то хорошее, не потому что он хорош сам по себе и имеет право на любовь и внимание, а потому что он несчастная жертва и нуждается в компенсации пожизненно.  
Ребенок растет и привыкает к такому типу отношений, в котором «управление» людьми осуществляется через его обиду,  их вину и жалость. Жалость в этих отношениях обязательный компонент, поскольку долго пребывать только в чувстве вины человек не может, трансформируя ее в злость и разряжая ситуацию. Жалость блокирует даже возможность трансформации, обеспечивая мощный внутренний запрет на проявления злости в адрес несчастной, обиженной жертвы.
Причем у этого ребенка (в последствии взрослого человека) есть реальная проблема в прошлом, или настоящем, которой можно сочувствовать, сопереживать, жалеть. Подвох в соотношении интенсивности реальных страданий и внушаемой вины, запрашиваемой жалости – они друг другу не соответствуют.
Взрослый человек продолжает эксплуатировать чувство вины в близких людях. Он может быть успешен в каких-то сферах жизни: работе, учебе, построении карьеры, в коллегиальный отношениях. А в семье или с близкими друзьями активно давить на жалость и эксплуатировать вину, добиваясь желаемого. У него не сформированы другие способы удовлетворения потребностей.
Потом такой человек-жертва строит отношения со своими детьми тоже через обвинения и эксплуатацию чувства вины. Это могут быть фразы: «Я отдала тебе всю жизнь», «Я пожертвовала карьерой, молодостью, здоровьем, чтобы ты родился», «Я ночей не спала, пока ты была маленькой»…
Виноватыми близкими управлять гораздо легче, они всеми силами стараются исправить ситуацию, загладить или компенсировать вину.  Это ни к чему не приводит, эту внушенную вину в принципе исправить невозможно, поскольку проблема не в настоящих, реальных отношениях, а в далеком прошлом родителя-жертвы. И у ребенка нет таких ресурсов, чтобы что-то компенсировать родителю. Собственную жизнь, данную родителями, никак компенсировать невозможно. А в реальности и не нужно! Право на жизнь – просто право по факту рождения, за него не нужно платить.
Чем менее осознанно чувство вины, чем меньше понимания за что, какой реальный поступок, человек винит себя, тем более токсична вина. Люди в этих отношениях могут даже «специально» создавать ситуации, в которых их можно обвинить. Чтоб хотя бы не просто так, а за реальные вещи страдать.
Жертва редко доходит до психотерапии. Пока рядом есть пища, тот человек, чьей виной можно питаться, поддерживая свою жертвенность и ущербность, вызывая к себе жалость,  ей помощь реальная не нужна.
Если все же жертва доходит до терапии, изначально она подсознательно ожидает что психолог – это ее еда. Новый источник ресурсов, который будет ее кормить. А вовсе не работать идет, нет реальной, осознанной потребности в изменениях. Они могут появиться, только если сопутствующие жизненные проблемы достаточно серьезны и подталкивают к изменениям.
А вот человек – «пища» до психолога может и дойти, когда ресурсы будут заканчиваться. Чаще это не супруг жертвы, а выросшие дети, измотанные и уставшие жить в чувстве вины перед родителем.  Винящиеся тоже не особо работоспособны, особенно в начале, они приходят добрать энергии, которой внутри системы не хватает, но понимание, что нужны глубинные изменения приходит не ко всем.
В психологической работе важно возвращение человеку права жить свою собственную жизнь. Признание права на свободу, на совершение ошибок. И возвращение ответственности за себя, и свою жизнь.
Каким образом это происходит в работе с психологом?
Когда ко мне обращаются клиенты с подобными переживаниями, мы вместе поэтапно разбираемся в происходящем. Как правило, это начинается с выделения отдельных чувств из сплошного комка боли и напряжения – чувств вины, жалости, злости, обиды, страха….  И отреагирования хотя бы части этих переживаний, чтобы снизить напряжение и иметь возможность разбираться в происходящем.
Важно разделить вину реальную, за какие-то конкретные действия или бездействия и внушенную вину, не имеющую под собой оснований в реальности. Реальная вина разрешается, проживается через признание факта причиненного ущерба и извинение. Могут быть предприняты какие-то действия по исправлению ошибки или компенсации ущерба, если это возможно. То есть клиент переходит от переживания вины к принятию ответственности за происходящее и свободе выбора дальнейших действий.
Отдельная часть работы про жалость, сочувствие страданиям «жертвы» и обессиливание ее через стремление спасти. В процессе работы выясняется, как у конкретного человека запускается чувство вины, в связи с чем. Происходит переосмысление привычных способов реагирования, установок  и ложных убеждений, мешающих жить.
Самое важное, что происходит в процессе освобождения от вины – появляется свобода выбора. Свобода чувств, реакций, действий и готовность жить с последствиями своего выбора.